Белая лебедь Александра Пушкина
(Комментарий к Сказке о царе Салтане)
Предисловие
Великий русский поэт Александр Сергеевич Пушкин известен так же как большой любитель русского языка.
Известный русский лингвист Юрий Сергеевич Сорокин, посвятивший много времени изучению истории Русского языка, в одной из своих статей написал:
Высказывания Пушкина по вопросам языка многочисленны и разнообразны. Характерно, однако, что значительная часть этих заметок о языке (притом очень существенных) падает на 1828—1830 годы.
Лейтмотивом этих суждений являются обоснование прав общенародного языка в литературе и доказательство важности обращения писателей к глубоким источникам народной речи. Еще в 1825 году, повторяя известные мысли Ломоносова, Пушкин с гордостью заявлял, что «как материал словесности, язык славяно-русский имеет неоспоримое превосходство пред всеми европейскими...» (XI, 31). К концу 20-х годов он с особой настойчивостью начинает выделять в русском языке, как материале словесности, материал живой, разговорной и народно-поэтической речи. Он связывает прямое обращение к разговорному языку народа в поисках свежих материалов для письменного языка с достижением полной зрелости литературы.
«В зрелой словесности приходит время, — гласит известная заметка 1828 года, — когда умы, наскуча однообразными произведениями искусства, ограниченным кругом языка условленного, избранного, обращаются к свежим вымыслам народным и к странному просторечию, сначала презренному» (XI, 73).
Так Пушкин решительно отвергает старый взгляд на просторечие как на ограниченный дополнительный ресурс лишь простых, «низких» стилей литературной речи. А острие его замечания направлено на аристократическую фантазию карамзинистов создать «избранный», «условленный» разговорный жаргон «образованного общества», как дополнение к очищенному среднему слогу языка письменного.
351
В заметках этого времени Пушкин один за другим перечисляет источники познания живого русского языка.
«Разговорный язык простого народа (не читающего иностранных книг и, слава богу, не выражающего, как мы, своих мыслей на французском языке) достоин также глубочайших исследований», — говорится в одной заметке (XI, 148).
«Вслушивайтесь в простонародное наречие, молодые писатели — вы в нем можете научиться многому, чего не найдете в наших журналах», таков совет другой заметки (XI, 71).
«Изучение старинных песен, сказок и т. п. необходимо для совершенного знания свойств русского языка. Критики наши напрасно ими презирают», — таково третье наставление Пушкина (XI, 147). (Ср. несколько более раннее замечание: «Читайте простонародные сказки, молодые писатели — чтоб видеть свойства русского языка»; XI, 72).
Эти общие советы и замечания подкрепляются внимательным разбором выразительных народных слов и оборотов, примеров народного красноречия. Пушкин ссылается и на опыт построения других литературных языков. Он с удовольствием отмечает, что известный итальянский драматург XVIII века Альфьери «изучал италиянский язык на флорентийском базаре» (XI, 149). Напротив, он резко осуждает тех писателей, которые отличались ограниченным сословным пуризмом и желанием стеснить живой язык народа. Он ссылается на свой собственный опыт наблюдения и изучения народной речи, отмечая, что московские просвирни «говорят удивительно чистым и правильным языком» (XI, 149). Характерны следующие случаи опровержения Пушкиным мелочных придирок отсталой критики ссылкой на авторитет народного употребления и языка Крылова. Защищая употребления в своем языке что в значении «как, подобно чему», Пушкин пишет:
«Частица что вместо грубого как употребляется в песнях и в простонародном нашем наречии, столь чистом, приятном. Крылов употребляет [его]» (XI, 71).
Характерна и высокая эстетическая оценка подобных оборотов народной речи.
Какие же качества в языке Пушкин особенно высоко ценит? Он подчеркивает присущую русскому языку гибкость и стилистическую многосторонность («столь гибкий и мощный в своих оборотах»). Он отмечает особую способность русского языка легко пополнять свой словарный состав, обогащаться при столкновениях с другими языками за счет некоторых элементов («столь переимчивый и общежительный в своих отношениях к другим языкам»).
Вместе с тем Пушкин особенно подчеркивал самобытную силу русского языка, его способность сохранять свою самобытность при столкновении с другими языками. Он решительно возражал французскому критику Лемонте, утверждавшему, что владычество татар якобы «оставило ржавчину на русском языке» (XI, 32).
Часть 1
Новый взгляд на то, что, кажется всем известным:
Три девицы под окном
Александр Сергеевич Пушкин. Сказка о царе Салтане
СКАЗКА О ЦАРЕ САЛТАНЕ,
О СЫНЕ ЕГО СЛАВНОМ И МОГУЧЕМ БОГАТЫРЕ
КНЯЗЕ ГВИДОНЕ САЛТАНОВИЧЕ И
О ПРЕКРАСНОЙ ЦАРЕВНЕ ЛЕБЕДИ
Уже само название сказки явно свидетельствует о трепетно любовном отношении автора к ее главным персонажам – Царю Салтану, князю Гвидону и царевне Лебеди.
Но, что за странные имена присвоил Пушкин своим героям. Салтан, Гвидон, - что то не похожи они на известные всем русские имена. В то же время, все события, происходящие в сказке, их эмоциональная окраска и нравственно - духовный колорит,говорят нам о том, что сказка эта имеет прямое отношение к русской жизни, к жизни русского народа.
Эта сказка издавалась много раз со времени ее написания Пушкиным. И, все художники, которым довелось ее иллюстрировать, делали это именно в русском, размашисто красочном стиле, что, кстати, не вызывало возражений и у самого Александра Сергеевича.
Так почему же имена то странные?
Александр Сергеевич Пушкин был большим хитрецом. Сам о себе он поговаривал иногда:
Ай да Пушкин, ай да сукин сын!
Имена Салтан и Гвидон составлены им из слов русского языка. Но не того языка, на котором мы с вами сейчас говорим. А, того Русского языка, который был незаслуженно забыт нами в течение тысячелетий Русской истории.
Он и есть – Князь Гвидон
Имя Гвидон состоит из двух русских слов.
Гви означает Укус
Дон означает Предел
Гви Дон означает Укуса Предел
Сын царя, по ложному доносу запечатанный вместе с матерью в бочку и отданный на волю океанских волн,- что может быть печальней и обидней этого? Действительно, предел всякой несправедливости, Укуса Предел.
Отец Гвидона, царь Салтан – Русский народ. Имя Салтан означает Теплую Зависть Дает, или Теплит Зависть. Это имя из той же стилистической группы, что и
Ялта – Я Зависть, или же,
Полтава – Долгая Зависти Боль
Возбуждать зависть в давнюю старину считалось весьма почетным занятием, символом уважения. Мы, ведь, и сейчас говорим иногда: Как я тебе завидую!
Вспомним еще вот эти строчки из сказки:
В кухне злится повариха,
Плачет у станка ткачиха -
И завидуют оне
Государевой жене.
Кто же такие, эти самые повариха и ткачиха в свете всего вышесказанного?
Три девицы под окном
Пряли поздно вечерком.
"Кабы я была царица,-
Говорит одна девица,-
То на весь крещеный мир
Приготовила б я пир".
- "Кабы я была царица,-
Говорит ее сестрица,-
То на весь бы мир одна
Наткала я полотна".
- "Кабы я была царица,-
Третья молвила сестрица,-
Я б для батюшки-царя
Родила богатыря".
Во времена Пушкина ведущим производителем мануфактуры (полотна) в мире была Англия.
Законодателем мод в области кулинарии была Франция.
Это и есть первые две девицы
Известно, какую роль сыграли они в судьбе Гвидона – Русского языка. Александру Сергеевичу сильно не нравилось засилье английской и французской речи в жизни Русского общества. Законопаченный в бочку истинно Русский язык взывал о помощи. И, Пушкин, стесненный условностями литературно – светской среды, вопреки всем лингвистическим представлениям своего времени, в обход немилосердной цензуры пишет безобидную, на первый взгляд, сказочку о царе Салтане.
Пушкин знал о существовании того языка, о котором я пишу свою книгу. Он знал, что именно этот древнейший язык лежит в основании Русского, и, вообще всех языков мира.
Та же девица, которая в конечном итоге и родила царю богатыря, это Душа Русского Народа. Русский муж называл свою жену Душенькой. Жена Салтана – Русского народа – его Душа. И, эта душа – душенька родила ему богатыря Гвидона, более известного нам под именем
Русский язык.
Все историки единогласно отмечают то время в истории народов, когда племена Кельтов, Словен и Германцев жили совместно на одной территории, которую сейчас называют Западной Европой. От Кельтов произошли Англия и Франция, от Германцев – Германия, от Словен – Словения и Русь. Вопрос со Словенами немного более сложный. Там были еще родственные им племена Венетов и Этрусков, которых позднее ассимилировали Римляне. Но, сути вопроса о существовавшем когда то Словено – Кельтском и Словено – Германском единстве и взаимопроникновении это не меняет.
Три девицы у Пушкина это будущие Англия, Франция и Русь.
Только вымолвить успела,
Дверь тихонько заскрыпела,
И в светлицу входит царь,
Стороны той государь.
Во все время разговора
Он стоял позадь забора;
Речь последней по всему
Полюбилася ему.
«Забором» Александр Сергеевич назвал Альпийские горы, отделяющие долину реки По,где по мнению Пушкина и зародился Русский народ, от территории совместного проживания Кельтов и Словен.
Действительно, заглянув в словарь Русского языка, обнаруживаешь, что слова, содержащие в своем составе слог По, никогда не заканчиваются. Я даже написал по этому поводу стихотворение:
По
Где сошлись могучим
клином
Две гряды
высоких гор:
Апеннинских
скал узор,
И,
альпийские вершины,
Там берет
свое начало
Та река, что
нас качала
В Запредельи
долгих лет.
По названью - амулет:
Пой! -
скажу, а слово По
Вновь напомнит про былое:
По ты, По,
соленый Пот
По щекам
бежит рекою.
По бережье –
берег По,
Имя скал
речных По роги.
Незабвенною
тропой
К речке По
ведут нас ноги.
По с ле –
долго с чистотой,
Означает
после смерти.
У заветной
речки той,
Долго жили
мы, поверьте.
По беда –
победы радость, -
Половодье
вешних вод.
И, По рука,
что в награду
Вам Поклонится
народ.
Речку По,
такое дело,
Мы заПомним
на века.
Так судьба,
уж, Повелела.
От Покуда до
Пока.
Русский
народ по мнению великого поэта, с которым я абсолютно согласен. «вышел из моря»,
в чешуе, как жар горя.
Согласно моим
собственным исследованиям, Руси это морской термин. Он означает на древнейшем
из языков Солнца Власть. Этим словом называли в древности моряков на гребных
судах. Солнца Власть, это яростные усилия, которые необходимо было прилагать
гребцам для продвижения судна.
Морскими терминами
так же являются известные русские слова Правда – Превосходство В Согласии, и
Удача – У Согласия Часть.
Превосходство
В Согласии, это девиз, который провозглашал кормчий, становясь у руля судна. Пушкин
называет его дядька Черномор.
Согласованность
действий гребцов на гребном судне была главным условием его передвижения.
Наполеон Бонапарт, построивший во Франции копию греческой Триеры, не смог
запустить ее в плавание, несмотря на все усилия. Весла у судна запутывались
между собой, и ничего с этим нельзя было поделать.
У Согласия
Часть – это ответ, который гребцы давали кормчему, подтверждая свою
подчиненность этому девизу, участие в едином ритме гребли, задаваемом кормчим.
Я не
удержусь, и приведу еще одно свое стихотворение:
Руси - Солнца Власть
От Европы до Азии
Эта слава неслась:
Превосходство в согласии!
У согласия часть!
Корабли быстрокрылые
Уходили в поход,
Если царь не помиловал,
Значит, море возьмет.
Позабудьте безвластие!
Это вам не земля!
Превосходство в согласии! -
Кормчий встал у руля.
И, гребцы, в путь отмеренный,
Чтобы духом не пасть,
Отвечали уверенно, -
У согласия часть!
Знать весло от младенчества
Моряку суждено.
Лишь на солнечном венчике
Закипело вино.
И, стремилось, горячее,
Солнце ритм удержать.
Только стало незрячее
И, устало бежать.
Моряки не помилуют
Продолжают грести
Вот и дрогнуло, милое, -
Остановка в пути!
Что за солнце нескладное!
Видно, наше сильней!
То, что в душах загадано,
И, в тумане видней.
Это солнце заветное,
Словно в море восход,
Никому не приметное,
Согревает и жжет.
И, весло корабельное
Знает только его.
Как дыханье похмельное,
Любит лишь одного.
Превосходство в согласии!
У согласия часть!
Подогрей, златовласое,
Чтобы духом не пасть.
И, душа настоящая,
Эту силу и страсть,
В память моря кипящего,
Назовет – Солнца Власть!
Красным золотом выжжена
На весле корабля, -
Это Русская истина,
Это Руси земля.
Вернемся же
к Пушкину.
"Здравствуй, красная девица,-
Говорит он,- будь царица
И роди богатыря
Мне к исходу сентября.
Вы ж, голубушки-сестрицы,
Выбирайтесь из светлицы.
Поезжайте вслед за мной,
Вслед за мной и за сестрой:
Будь одна из вас ткачиха,
А другая повариха".
В сени вышел царь-отец.
Все пустились во дворец.
Царь недолго собирался:
В тот же вечер обвенчался.
Царь Салтан за пир честной
Сел с царицей молодой;
А потом честные гости
На кровать слоновой кости
Положили молодых
И оставили одних.
Кроватью слоновой кости Александр Сергеевич называет здесь северные русские равнины, изобилующие находками костных останков мамонтов (слоновая кость), на которых и формировалась Русская общность и зарождался Великий Русский Язык. Вспомним еще Пушкинское - Там на неведомых дорожках следы невиданных зверей. Пушкин знал, что корни Русского языка восходят в палеолит, к эпохе мамонтов. на которых и формировалась Русская общность и зарождался Великий Русский Язык. Пришедшие с Адриатики словенские племена соединились здесь с северными народностями обитавшими на этой территории с древнейших времен.
Если посмотреть на карту России времен Александра Невского, мы увидим, что рядом с исконными народами севера обширные области занимают Словене Новгородские. Я специально привел в этой части книги маленький Словенско Русский словарь. Вы можете убедиться сами, как близки Словенский и Русский языки. Когда кто то говорит, что Словене и Русские это разные народы, это верно только отчасти. Говорящие на одном языке, Русские и Словене представляют собой две части единого когда то народа. Разница между ними состояла лишь в том, что Руси были в основном мореходами, Словене же земледельцами и ремесленниками. Однако и те и другие в трудную годину становились воинами.
Русское слово Весло означает «Знание с телом»
Название народа Словене означает «С телом знание отрицает»
Такое разделение на моряков и землепашцев было вполне оправданным. Оба этих занятия требовали длительной подготовки и обучения. Знания в то далекое время считались одной из главных ценностей и передавались, как правило, по наследству.
Варяги – Рюриковичи, взявшие на себя правление Русью, были моряками. Автор «повести временных лет» называет их Руси. Историческая память – вещь величайшая. Так на рубеже первого и второго тысячелетия произошло слияние двух частей одного народа в единое целое.
В кухне злится повариха,
Плачет у станка ткачиха -
И завидуют оне
Государевой жене.
А царица молодая,
Дела вдаль не отлагая,
С первой ночи понесла.
Исторические судьбы кельтских племен, которые создали в дальнейшем Англию и Францию, были сложны и наполнены драматизмом. Вспомним, хотя бы, столетнюю войну между ними, нашествие викингов, множественные смерти в народе в результате стихийных бедствий и болезней. Народы этих стран, безусловно, можно назвать великими. В муках и исканиях они нашли свое собственное, уникальное место в среде остального человечества. Они стали столпами промышленного развития, во многом – прародителями всей современной науки и культуры. Пушкин называет их Ткачихой и Поварихой, имея в виду ту роль, которую они играли в его время по отношению к Русской культуре и Русскому языку.
В те поры война была.
Царь Салтан, с женой простяся,
На добра коня садяся,
Ей наказывал себя
Поберечь, его любя.
Русский народ – царь Салтан, ведя непрерывные войны на западе и на востоке, во многом был отстранен от своего творения - зарождающегося Русского языка. Народ еще не был единым целым. Он только становился таковым. И, одним из главных соединяющих начал его был Русский язык, плоть от плоти и кровь от крови народной. Соединение же языка с народом намечалось несколько позднее, когда первый- князь Гвидон окончательно народится на свет, а второй – царь Салтан, победив всех врагов, вернется в лоно своего величайшего царствия.
Однако не скоро суждено было встретиться отцу и сыну. Далее по ходу повествования Пушкин объясняет, как могло получиться, что язык предков был забыт, утерян Русским народом.
Между тем, как он далеко
Бьется долго и жестоко,
Наступает срок родин;
Сына бог им дал в аршин,
И царица над ребенком,
Как орлица над орленком;
Шлет с письмом она гонца,
Чтоб обрадовать отца.
А ткачиха с поварихой,
С сватьей бабой Бабарихой
Извести ее хотят,
Перенять гонца велят;
Сами шлют гонца другого
Вот с чем от слова до слова:
"Родила царица в ночь
Не то сына, не то дочь;
Не мышонка, не лягушку,
А неведому зверюшку".
Как услышал царь-отец,
Что донес ему гонец,
В гневе начал он чудесить
И гонца хотел повесить;
Но, смягчившись на сей раз,
Дал гонцу такой приказ:
"Ждать царева возвращенья
Для законного решенья".
Едет с грамотой гонец
И приехал наконец.
А ткачиха с поварихой
С сватьей бабой Бабарихой
Обобрать его велят;
Допьяна гонца поят
И в суму его пустую
Суют грамоту другую -
И привез гонец хмельной
В тот же день приказ такой:
"Царь велит своим боярам,
Времени не тратя даром,
И царицу и приплод
Тайно бросить в бездну вод".
Делать нечего: бояре,
Потужив о государе
И царице молодой,
В спальню к ней пришли толпой.
Объявили царску волю -
Ей и сыну злую долю,
Прочитали вслух указ
И царицу в тот же час
В бочку с сыном посадили,
Засмолили, покатили
И пустили в Окиян -
Так велел-де царь Салтан.
Лингвистика и языковедение – произведение английских, французских и немецких ученых. Русские деятели культуры примкнули к ним позднее, когда основные положения языковой теории были уже созданы.
Русскому языку в этих положениях места не было раньше, как и нет его, впрочем, и до сей поры.
Откройте, например, толковый словарь Русского языка Макса Фасмера. Этот словарь один из основополагающих толмудов, величайший авторитет для лингвистов. Такой же основополагающий, как библия для христиан.
В своем словаре немец Фасмер производит все русские слова от иностранных. Прочитав это произведение, неискушенный читатель может подумать, что Русский народ не придумал самостоятельно ни одного слова… Другие народы – поляки, шведы, немцы придумывали для русских слова. Русские же, как ни тужились, не могли этого сделать… Это не я придумал, а лингвистика и Макс Фасмер.
Надо же, научил всех русских русскому языку. Словами ткачихи и поварихи, Пушкин говорит об этом так:
"Родила царица в ночь
Не то сына, не то дочь;
Не мышонка, не лягушку,
А неведому зверюшку".
Продолжение следует.
Продолжение следует.
Вот некоторые высказывания о Русском языке Михаила Васильевича Ломоносова, русского гения, являющегося неоспоримым авторитетом в этой области:
«Карл Пятый, римский император, говаривал, что ишпанским языком с богом, французским с друзьями, немецким с неприятелем, итальянским с женским полом говорить прилично. Но если бы он российскому языку был искусен, то конечно к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашел бы в нем великолепие ишпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность итальянского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языка».
Михайло Васильевич Ломоносов
Язык, которым Российская держава великой части света повелевает, по его могуществу имеет природное изобилие, красоту и силу, чем ни единому европейскому языку не уступает. И для того нет су мнения, чтобы российское слово не могло приведено быть в такое совершенства, каковому в других удивляемся.
М. В. Ломоносов
Повелитель многих
языков, язык российский не токмо обширностью мест, где он господствует,
но купно собственным своим пространством и довольствием велик перед всеми в
Европе.
Красота, величие, сила
и богатство российского языка явствует довольно из книг, в прошлые веки
писанных, когда еще не токмо никаких правил для сочинений наши предки не знали,
но и о том едва ли думали, что оные есть или могут быть.
Вот высказывание
Александра Сергеевича Пушкина. в котором он называет язык славяно – русским:
Как материал
словесности, язык славяно-русский имеет неоспоримое превосходство перед всеми
европейскими.
Почему же не русским, а славяно – русским? Пушкин, знавший о первородном русском языке и его судьбе, не мог написать иначе. Да, мы с вами говорим на русском языке, так же как и сам Александр Сергеевич. Однако, так же как и он, мы должны понимать, что у нашего русского языка есть великий предок, сумевший несмотря ни на что преодолеть тысячелетия истории, сохранив древнейшие корни человеческой речи и образы немыслимой старины, которые я называю Запредельем.
Великолепную силу этого языка Пушкин изображает аллегорически: ребенок Гвидон, плывущий вместе с матерью в бочке по морю, управляет волнами при помощи слов.
Что же это за ребенок, голоса которого слушаются морские волны,-
Воскликнет неискушенный читатель.
Этот ребенок, неиссякаемый источник магической силы и вдохновения – Русский язык.
В синем небе звезды блещут,
В синем море волны хлещут;
Туча по небу идет,
Бочка по морю плывет.
Словно горькая вдовица,
Плачет, бьется в ней царица;
И растет ребенок там
Не по дням, а по часам.
День.прошел - царица вопит...
А дитя волну торопит:
"Ты, волна моя, волна?
Ты гульлива и вольна;
Плещешь ты, куда захочешь,
Ты морские камни точишь,
Топишь берег ты земли,
Подымаешь корабли -
Не губи ты нашу душу:
Выплесни ты нас на сушу!"
И послушалась волна:
Тут же на берег она
Бочку вынесла легонько
И отхлынула тихонько.
Мать с младенцем спасена;
Землю чувствует она.
Но из бочки кто их вынет?
Бог неужто их покинет?
Сын на ножки поднялся,
В дно головкой уперся,
Понатужился немножко:
"Как бы здесь на двор окошко
Нам проделать?" - молвил он,
Вышиб дно и вышел вон
Мать и сын теперь на воле;
Видят холм в широком поле;
Море синее кругом,
Дуб зеленый над холмом.
Сын подумал: добрый ужин
Был бы нам, однако, нужен.
Ломит он у дуба сук
И в тугой сгибает лук,
Со креста снурок шелковый
Натянул на лук дубовый,
Тонку тросточку сломил,
Стрелкой легкой завострил
И пошел на край долины
У моря искать дичины.
К морю лишь подходит он,
Вот и слышит будто стон...
Видно, на море не тихо:
Смотрит - видит дело лихо:
Бьется лебедь средь зыбей,
Коршун носится над ней;
Та бедняжка так и плещет,
Воду вкруг мутит и хлещет...
Тот уж когти распустил,
Клев кровавый навострил...
Но как раз стрела запела -
В шею коршуна задела -
Коршун в море кровь пролил.
Лук царевич опустил;
Смотрит: коршун в море тонет
И не птичьим криком стонет,
Лебедь около плывет,
Злого коршуна клюет,
Гибель близкую торопит,
Бьет крылом и в море топит -
И царевичу потом
Молвит русским языком:
"Ты царевич, мой спаситель,
Мой могучий избавитель,
Не тужи, что за меня
Есть не будешь ты три дня,
Что стрела пропала в море;
Это горе - все не горе.
Отплачу тебе добром,
Сослужу тебе потом:
Ты не лебедь ведь избавил,
Девицу в живых оставил;
Ты не коршуна убил,
Чародея подстрелил.
Ввек тебя я не забуду:
Ты найдешь меня повсюду,
А теперь ты воротись,
Не горюй и спать ложись".
Так находит свою душеньку – душу Русский язык – князь Гвидон. Коршун степная птица. Быть ей возле моря по меньшей мере странно. Величие Русской речи исключает это соседство. Тем не менее, занесенный на Русскую землю монголо татарами, так называемый русский мат, «клюет» и терзает Русский язык уже много столетий подряд. Согласно слову Пушкина, перворусский язык, князь Гвидон навсегда избавит белую лебедь от коршуна, душу Русского языка от скверны, Русский язык от мата.
Улетела лебедь-птица,
А царевич и царица,
Целый день проведши так,
Лечь решились натощак.
Вот открыл царевич очи;
Отрясая грезы ночи
И дивясь, перед собой
Видит город он большой,
Стены с частыми зубцами,
И за белыми стенами
Блещут маковки церквей
И святых монастырей.
Он скорей царицу будит;
Та как ахнет!.. "То ли будет? -
Говорит он,- вижу я:
Лебедь тешится моя".
Открытие Русской речи подобно открытию Мира. Неожиданно возникают перед нами тысячи образов, которых прежде не знали мы, образов сильных, способных озарить сознание новым, невиданным светом, расцветить обычный серый мир всеми цветами радуги.
Новый мир, открываемый Русской речью – языческий. Но, он не отрицает Христианства, христианской идеи. Христианство и древняя речь долгое время соседствовали, развивались параллельно друг другу.
Блещут маковки церквей
И святых монастырей.
Новый Мир открывает Пушкин с упоминания о старых, испытанных ценностях православия. Кстати будет упомянуть о Кирилле и Мефодии, двух православных священниках, создавших Русскую азбуку. Несмотря на свою принадлежность к православной христианской церкви, они не забыли упомянуть в ней о языческом духе Солнца Ше, долгие тысячелетия царствовавшем над умами и душами Русских людей.
Ше и Ще
Ще от
Ше хвостом отличен,
Хвост у Ше вполне приличен,
Хвост у Ще когда то был,
Он его не позабыл,
Не продал и не проспорил,
Хвост для ящерки – не горе,
Новый скоро отрастет,
Но зато душа поет,
Лучезарностью на лике
У верховного владыки
Наполняет до краев.
И за это Ще готов
Претерпеть свое бесхвостье.
При летая к Солнцу в гости,
Знает он что четырем
Не вместиться к Солнцу в дом.
Для троих же будет слишком.
Вот и бросил свой хвостишко
На земле кудесник Ше,
Назвался скромнее Ще,
И, понес земные вести
С восхищенным взглядом вместе,
Он Светилу на алтарь,
Засветился, как янтарь,
Подлетая ближе, ближе,
Я таким лишь Солнце вижу :
Ше и Ще – в ливреях слуг
Возле Солнца сбились в круг.
И трещат без перебоя
Про одно и про другое,
Кто что видел и узнал,
Что приветил иль прогнал.
На Земле в то время люди,
Что живут мечтой о чуде,
Зазывают в гости Ше,
Друга чувственной душе.
Ще – раздумьем в голове,
Шустрой ящеркой – в траве.
Ше велит
Ше
велит -
Шевелить, щебетать и шептать,
Ше велит -
Шерудить и щемить.
Ше велит -
Щекотать и мечтать.
Ше велит -
Дальше плыть, краше быть.
Ше велит –
В простоте находить
Проще – лучше, смелее шагать
Ше велит –
По щепотке грузить
По щетинке богатство слагать.
Ше велит –
Щеголяя в шелках
О прощении Солнце молить.
Украшением щедрость в руках
Может славе твоей послужить.
Существо, вещество, волшебство -
Поклонясь повелению Ше,
Выступают к светилу в родство
По тропинке в наивной душе.
Ше вернулся!
Вернулся Ше, и, даже шелуха,
Наполнена теперь чудесным смыслом,
Забыли мы, чего таить греха,
Душою поверять дела и мысли.
Кудесник Ше! Трудяга и артист,
Научит в самом малом видеть прелесть
Будь то щеглов далекий пересвист,
Чуть слышный шепот, или тихий шелест.
Он в дом приходит с солнечным лучом,
И, столько дел немыслимых затеет!
Он ко всему прислонится плечом,
Старается, торопится, потеет.
Хоть пятаков не дарит у церквей,
Бежит от нищеты, но без надрыва,
В сердца вселяет, светлостью своей,
К прощению и щедрости порывы.
Он Солнца дух. И, просто, без затей,
Прошепчет Вам в тени дубовой рощи,
- Учитесь жить у Солнца и детей.
Премудрость жизни - Краше, Лучше, Проще!
Мать и сын идут ко граду.
Лишь ступили за ограду,
Оглушительный трезвон
Поднялся со всех сторон:
К ним народ навстречу валит,
Хор церковный бога хвалит;
В колымагах золотых
Пышный двор встречает их;
Все их громко величают,
И царевича венчают
Княжей шапкой, и главой
Возглашают над собой;
И среди своей столицы,
С разрешения царицы,
В тот же день стал княжить он
И нарекся: князь Гвидон.
Это, ведь, настоящее чудо – встреча царицы и царевича на острове посреди морских волн. Все как будто только их и ждали и, задолго до их появления, знали об их прибытии.
Но откуда?
Вернемся немного назад:
Вот открыл царевич очи;
Отрясая грезы ночи
И дивясь, перед собой
Видит город он большой,
Стены с частыми зубцами,
И за белыми стенами
Блещут маковки церквей
И святых монастырей.
Он скорей царицу будит;
Та как ахнет!.. "То ли будет? -
Говорит он,- вижу я:
Лебедь тешится моя".
Этот остров принадлежит Белой Лебеди – душе Русского языка. Давным давно родилась она в дебрях древней истории мира. Лишь гению самого Пушкина было дано увидеть место ее рождения в своих золотых снах о Лукоморье.
Там лес и дол видений полны,
Там о заре прихлынут волны
На брег песчаный и пустой.
И тридцать витязей прекрасных
Чредой из вод выходят ясных,
И с ними дядька их морской.
По замыслу Пушкина древние мореходы – витязи морские ближайшие родственники Русского народа и хранители души Русского языка. Что же, мы не станем оспаривать этого. Наоборот, найдем в подтверждение множество фактов.
Еще большее множество фактов, наверняка утеряно. Речка По, впадающая в Адриатическое море, имеет вспыльчивый, бурный нрав. Затопляя свою долину половодьями, она смывает в море следы минувших эпох. Только великий и могучий Русский язык сохраняет их для тех, кто умеет доверять ему и любить его По настоящему.
Но, не смотря на пронесшиеся над миром тысячи лет, слова Брат и Сестра звучат до умопомрачения одинаково По Русски и По Словенски.
И, как прежде прекрасны Альпийские горы – тот самый забор, за которым прятался, когда то царь Салтан, подслушивая разговор трех девиц.
Все главные персонажи Пушкинской сказки – родственники. Царица – душа Русского народа, царевич – Русский язык, и Белая Лебедь – душа Русского языка, ждут на острове Буяне воссоединения с царем Салтаном – Русским народом.
Продолжение следует
